Друзья знакомлю вас с очередным легендарным уральским
художником Германом Метелёвым.
Родился в 1938 году в
г. Свердловск.
Живописец, монументалист, график, художник театра и кино, скульптор. В 1957 г. окончил
Свердловское художественное училище, в 1963 г. —Институт живописи, скульптуры
и архитектуры им. И.Е.Репина
в Ленинграде.
С 1964 по 1966 гг.
работал в творческой мастерской под руководством учителя В.
М. Орешникова .
С 1964 г. участвует в отечественных
и международных выставках
(более
150 выставок,из них 5 —
персональных).
С 1966 г. — член
Союза художников России. Неоднократно награждался грамотами Министерства
культуры, лауреат
премий им. Г. С. Мосина ,
лауреат премии Губернатора Свердловской области за серию живописных работ
«Мифологический и библейский цикл».
«Мифологический и библейский цикл».
В 2003 г. присвоено
звание «Заслуженный художник России».
В 2008 г. в Екатеринбурге создана бронзовая
композиция “Горожане. Разговор” скульптора Андрея Антонова в неё вошли Миша
Брусиловский, Герман Метелёв и Виталий Волович.
Универсализм творчества, парадоксальность
художественного мышления, артистизмом таланта и невероятная работоспособность,
позволили Герману Метелеву занять в искусстве Урала уникальное место. Он был
одним из самых ярких персонажей свердловского художественного мира: казалось,
все ему было под силу, все удавалось, он работал с легкостью, виртуозно, на
едином дыхании. Художник имел известность и успех, его работы представлялись на
выставках разного масштаба, вызывая интерес и дискуссии, о его творчестве часто
писали журналисты, искусствоведы.
Путь к профессии художника
Герман рано определился со своими будущими занятиями.
В десять лет он поступил в детскую художественную школу. Уже тогда он не
сомневался, что ему «после седьмого класса — только в художественное училище.
После пяти лет обучения — только в институт им. И. Е. Репина, в
Ленинград». В свердловском училище его педагогами были строгий и
опытный Ф. Шмелев; молодой, только что вернувшийся в город после
обучения в Харьковском художественном институте А. Казанцев, прошедший
войну С. Бочкарев. Их уроки заметно повлияли на профессиональный
рост и развитие Герман. Здесь же он познакомился с будущей своей супругой –
Зоей Малининой, учившейся на два курса младше.
Важной ступенью в судьбе художника стал Ленинградский
институт живописи, скульптуры и архитектуры имени И. Е. Репина -
знаменитая Академия художеств, куда Метелев поступил после окончания училища.
Он учился на живописном факультете, она – на театрально-декорационном, его
педагогом был известный ленинградский живописец В. Орешников, ее –
прославившиеся еще в дореволюционные годы М. Бобышев и О. Сегал.
Художник в городе: ориентация на
местности
Герман Метелев вернувшись в Свердловск в 1967 году, он
в заново открывает для себя Свердловск, проводя своего рода художественную
«ориентацию на местности». Он рассматривает город с высоты, словно паря над ним
вместе с голубями и аэропланом («Мой Свердловск», 1968): давно знакомые
Метеогорка, телевышка, собор в Зеленой роще, жилые и заводские здания с
зависшими над ними серпантинами дымов – все живет и дышит энергией, «прорастая»
в небо, закручивающееся в динамичные спирали. Художник видит город в динамичных
ритмах строительства, в постоянном изменении и развитии. Его девушки-малярши
(«Маляры», 1978), «взлетающие» под облака с красками и валиками, «зависают» над
землей в рабочих кабинках, как в летательных аппаратах, продолжая при этом
бесстрашно красить все подряд, хоть бы и небесный свод.
Мой Свердловск. Метеогрока
Свердловск
Маляры
Впрочем, город для Германа Метелева – это не только
созидательная среда, но нередко метафора несвободы и даже насилия над человеком
и природой. Сезонная стрижка деревьев («Весна», 1969) – мучительная процедура
уничтожения «лишнего». Лихорадочно отпиливающие и отсекающие лишние ветки
деревьев рабочие, одетые в синюю униформу, все на одно лицо, в гротескных позах
и жестах, невольно напоминали о том, что с конца 60-х годов вновь ужесточилась
цензура.
Весна
Во дворе
Хоккей
Шахматы
Крым
Метаморфозы повседневности
В живописи Метелева рубежа 60-70-х годов заметное место
заняла «рабочая тема». Метелев любил труд, ремесло как естественную потребность
человека, потому трактовка подобных мотивов у него не укладывалась в рамки
соцреалистических канонов, нередко вызывая отторжение.
Картина с нейтральным названием «Рабочее утро» (1969)
была «забракована» выставкомом одной из республиканских выставок. В круговую композицию, утверждающую
неизбежность повседневного жизненного цикла, замкнуты рабочие в стандартных
робах и стеганных фуфайках с папиросами и газетой «Правда» в руках, художник с
мольбертом. Лишь светлая, словно «сияющая» фигура матери с младенцем выпадает
из этого круга.
Рабочее утро
Художник не боялся браться за «скучные» сюжеты
заводского производства, обнаруживая в них неожиданные ракурсы и сильные
эмоции. Заурядный процесс загрузки нагревательной печи он превращал в
феерическое театрализованное действо, одновременно похожее на ритуал
жертвоприношения («Загрузка нагревательной печи», 1977).
Загрузка нагревательной печи
В порту
Пристань
Аэродром
Гротескные трансформации, а также прочие вольности и
неожиданности в живописи Германа Метелева 70-х годов отчасти связаны с тем, что
огромной частью творческой жизни художника в эти годы являлся театр.
Театральные превращения
Театр пришел в жизнь и творчество Метелева благодаря
его жене Зое Александровне Малининой (1936‑2011) - блистательному сценографу,
многие годы проработавшему в Свердловском театре юного зрителя. Объем работы в
театре был столь велик, что частенько над спектаклем трудились всей семьей.
Театр как сюжетный мотив и театрализация как
художественный прием вошли в его станковое творчество. Программной стала
картина «Театр» (1969) - романтическая «анатомия» театра, демонстрирующая его
закрытые уголки, его странных обитателей, драматическую атмосферу. Смысловой и
композиционный центр картины – освещенная сцена, на которой разыгрывается
комедия Гольдони «Слуга двух господ». А вокруг, как в клеймах житийной иконы, -
повседневная театральная сутолока, репетиции, изготовление и монтаж декораций,
переодевания, проверка работы софитов, репетиция оркестра, изготовление
париков, билетная касса, театральный вахтер и пр.
Театр
Память детства, чувство истории
Герману Метелеву было 7 лет, когда закончилась Великая
Отечественная война. Как и все мальчишки его возраста, он тогда чаще играл не
игрушками, а настоящим оружием. «Двор наш напоминал арсенал, ибо оружие в наших
играх было непременным участником, – вспоминал художник.
Над полотном «Сорок первый год» художник работал семь
лет, начав его еще в Ленинграде. Посвященное трагическому началу Великой
Отечественной войны, оно драматически передает внутреннее состояние уходящих по
пылающей земле солдат. Их крупные фигуры, заполняющие собой всю плоскость
полотна кажутся бесплотными, растворяющимися в пространстве тенями,
направляющимися в «царство мертвых».
Сорок первый год
Еще более сложный спектр человеческих эмоций (боль,
страх, ужас, решимость, отчаяние, надежда и др.) - в многофигурной картине
«Битва за Родину» (1975). В ней переплетенные тела, изогнутые позы,
запрокинутые головы, преувеличенные жесты выявляют нечто запредельное и
сверхреальное. Картина, написанная в год празднования 40-летия Победы, выявила
еще один страшный и жестокий образ войны. Вокруг нее кипели споры, она
обескураживала своей открыто трагической интонацией.
Битва за Родину
«Себя таким я вижу…»
Герман Метелев всегда писал много автопортретов. Его
автопортреты серьезны, раздумчивы и в то же время несут в себе здоровую долю
самоиронии.
В автопортрете 1975 года («Между ангелом и бесом»)
ситуация утрируется: светоносный ангел и устрашающий отсветами адского огня бес
увеличиваются в размерах, почти упираются головами в потолок студии, а стоящий
спиной к зрителю тщедушный обнаженный художник мучительно решает за кем ему
дальше следовать – вниз по лестнице, ведущей в преисподнюю, или вверх по
лестнице, ведущей в небо.
Между ангелов и бесом
Своеобразный итог художнических рефлексий -
«Автопортрет с дорогой» (1998), где черты автора присутствуют и в кентавре,
тянущем телегу, и в облике сидящего на нем всадника, размышляющего о радостях и
тяготах творческой жизни. Нехитрый скарб мастера – его работы – счастье,
печаль, тяжкий груз, под ним он изнемогает, но упорно продолжает избранный
путь. А еще с ними - Ангел, который освещает мастеру дорогу.
Автопортрет с дорогой
Да, Герман Метелев хорошо знал, что труд художника
требует особого состояния души, что творчество – тяжелая духовная работа. И
этому посвящен целый ряд графических работ и картин: офорты «Меланхолия»
(1969), «Моцарт и Сальери» (1969), живописный полиптих «Жизнь артиста» (1972).
В них творческий процесс представлен им как следование внутренним ощущениям,
как сложное духовное развитие, неизбежные душевные страдания и подъемы.
Меланхолия
Моцарт и Сальери
Жизнь артиста
О связи судьбы художника с историей своей страны, с ее
духовной атмосферой - картина «Лермонтов. 1841» (1976). Портрет «мятежного
гения» романтической эпохи одновременно и взволнованная исповедь человека эпохи
застоя, самого автора. Сдержанная колористика почти монохромного серебристого
полотна, динамичный композиционный ход, визионерское пророчество порождают
вихрь чувств, образов, метафор.
Лермонтов. 1841
Мастерская художника
Мастерская Германа Метелева находилась на пятом этаже
дома на углу улиц Декабристов и Восточной, как раз в том месте, где когда-то
была городская застава, отмеченная столбами, которые художник помнил с детства.
Окна ее выходили на Сибирский тракт – «улицу, идущую через всю Россию» (по его
определению).
Метелев не писал специально интерьер своей мастерской,
только как фрагмент, картину в картине. Изредка зрителю позволено остановиться
на ее пороге («Автопортрет», 1973), или выглянуть из ее окна и рассмотреть
нарядный дом сталинского стиля, убирающего листву дворника, «дружинников» в
красных повязках («Осень 1981 года»).
Автопортрет
Осень
В «Сумерках» (1982‑1983) зафиксирован незатейливый, но
очень личностный набор предметов: чернильница-непроливайка, ручка, карандаши,
пачка папирос «Беломор» (только их курил художник), пепельница с горой окурков,
стопка писем. В их изображении есть некий эффект присутствия автора:
чернильница открыта, папиросная пачка разорвана нервным движением, окурки смяты
и пр.
Сумерки
Деревня художников - Волыны
Волыны, уральская деревня, ставшая местом особого
притяжения свердловских художников, вошла в жизнь и творчество Германа Метелева
в 70-е годы. Купив одним из первых маленький разваливавшийся домик, со временем
совершенно преображенный его строительным мастерством в крепкое крестьянское
жилье, Метелев с семьей жил в Волынах сначала от весны до осени, а потом и
вплоть до зимы. Типичному горожанину со временем открылась своеобразная красота
уральской природы.
Художник оценил не только величественность и
торжественность монументальных далей, традиционно привлекавших
мастеров-пейзажистов, но и мягкую лиричность, проникновенность, какую-то
уютность тихих уголков Урала («Белый день. Март», 1974; «Вечернее солнышко»,
1974; «Лето», 1974), непритязательную поэтичность деревенских улочек, огородов,
хозяйственных построек и крестьянских забот («Волыны», 1978; «Дрова», 1980;
«Снова весна», 1981; «Разговор о будущей зиме», 1983‑1988) .
Волыны
Отдых художника
Гуси
Зимний вечер
Снова весна
Утро
Через уникальный предметный мир, своеобразный ландшафт
и местную мифологию свершалось в художнике глубинное «узнавание» Урала. Из
сказаний о Каменном поясе и его горных недрах рождались живописные легенды
мастера. Одна из них - о тайне создания идеальных по структуре кристаллов из
многоцветного хаоса форм представлена в картине «Рождение кристалла» (1976‑1988).
Длительность работы над ней и принципиальная незавершенность полуабстрактной
композиции говорят как о значимости для Метелева темы, так и о сложностях ее
пластического решения, до конца не преодоленных автором.
Златоуст
Землемер
Пленер на Чусовой
Геодезист
Солнечная Ладога
Близок художнику был и образ «уральского мастера»
(«Сказ про уральского мастера», 1984). В облике Хозяйки Медной горы он избежал
наработанных за многие годы штампов: среди цветных абстрактных плоскостей
бесплотные формы Хозяйки лишь таинственно мерцают, заманивая мастера в царство
каменных сокровищ.
Уральский сказ
Уральская «кентавриада»
Еще в конце 60-х в творчестве художника, казалось бы,
вполне реалистически воспринимавшего окружающий мир, появились персонажи
странного обличья – кентавры, буйные и невоздержанные спутники Диониса,
обитавшие в горах и лесных чащах, греческой мифологии - воплощение горных рек и
потоков.
Впервые кентавры Метелева «материализовались» в графике
(гравюра «Кентавры и женщина», 1969), затем – в живописи («Семейная сцена»,
1970; «Кентавры и амазонка», 1975).
Кентавр собирающий коренья
Крик
Семейная сцена
Постепенно «кентавриада» Метелева приобретала все
более обширный характер. Мифология рождалась из самой ткани повседневной жизни
современного человека. В картине «Вечерняя песнь» (1981‑1982) фигура молодого
кентавра с добродушным лицом деревенского парня «прорастает» из мирного
сельского пейзажа. Он слушает пение уютно устроившихся на его мощной спине
молодых красавиц и пожилых грубоватых женщин.
Вечерняя песнь
Особое место занял в творчестве Метелева классический
мифологический сюжет «Суд Париса». В картине с одноименным названием - размышления
о человеке, истории, времени, о сложности личного выбора, о красоте «земной и
небесной» и о многом другом. Соперничество богинь представлено как конкуренция
разных идеалов красоты, противоположных эстетических взглядов, воплощенных в
контрастных художественных формах. «Суд Париса» относится к числу произведений,
которые художник писал особенно долго (1970‑1987) - картина для него всегда
путь находок, разочарований, открытий.
Суд париса
Испытание девяностыми
Было ли обращение художника к религиозным сюжетам и
мотивам формой сопротивления общественной и социально-культурной атмосфере 90-х
годов? Вероятно, да, ведь Герман Метелев, как и многие его ровесники, друзья,
оказался в те годы в ситуации внутреннего кризиса и сложных жизненных
обстоятельств. С другой стороны, он своей жизнью доказал, что профессия
художника во все времена является свободной. У него был собственный рецепт
«выживания» в любой жизненной ситуации – «работа и терпение»: необходимо уметь
и неудачу «перетерпеть» и тем более «перетерпеть успех», что даже труднее.
Художник никогда не был фанатом общественной деятельности,
но в «лихие» девяностые и восемь лет главным художником Екатеринбургского
творческо-производственного комбината проработал, и очередные два года членом
Правления местного отделения Союза художников состоял. Он был стойким
защитником подлинных ценностей, профессионального братства и свободы
творчества, боролся с серостью и унылостью. «В самые тяжелые минуты, когда
назревал очередной раздор, - вспоминает В. Воинкова, – он приезжал на своем
велосипеде, пристегивал его к большому тополю возле окон Правления и шел делать
очередную экспозицию, спокойно и вдумчиво». Мистическим образом через год после
смерти художника молния попала в этот самый тополь и расщепила его.
Атмосферу раздоров, захлестнувших художническое
сообщество тех лет, передает его картина «Левый. Правый». На холсте стоит
точная дата – 10 ноября 1998 года. Сложно сказать, что же было в тот день,
возможно очередное заседание правления Союза художников. Это и не важно.
Отвернувшиеся друг от друга старики с перекошенными яростными лицами, с
зажатыми в кулаках металлическими предметами, напоминающими инструменты пыток, убеждают
в том, что никто из них не может быть прав.
Левый. Правый
Заслуженной наградой художника в эти годы стали
премии: имени Г.С. Мосина (1996) и Губернатора Свердловской области (1998). Что
вошло в ряд девятнадцати отмеченных премией картин написанных, большей частью,
в 1997-98 гг.? Конечно же, «кентавриада», полиптих «Маленькие трагедии
А. С. Пушкина» (1997), «Маргарита перед зеркалом», «Автопортрет»
(1998) и пр. Среди прочих – небольшая картина «Путь в неведомое» (1997).
В каком то смысле олицетворение пути художника. Воин в доспехах словно плывет
на белом коне в вибрирующей тревожной среде. Он, как врубелевский богатырь –
могучий и надежный, только в непрерывном движении, смело ступает на неведомую
дорогу будущего.
Маленькие трагедии
Последние годы
В начале 2000-х Метелев возвращается к натюрморту. Он
пишет аскетичные, почти монохромные, сложные по фактуре композиции,
составленные исключительно из вещей, найденных на деревенском огороде в Волынах
(именно на своем!). Представленные в них старинные предметы - кривые кованые
гвозди, разбитые чаши, кухонные чугунки, ржавые утюги - овеществленная
археология памяти, одухотворенная вещественность.
Мастеру было под силу многое – живопись, графика,
сценография, ювелирное искусство, монументальная мозаик, мелкая пластика,
строительство, кладка печи и т.д. И от всякой созидательной работы он испытывал
наслаждение. Но всегда был о себе скромного мнения, шутил: «Я очень большого
мнения об искусстве». Универсальный художник, «уральский Леонардо», как ласково
называли его друзья.
Собаки
Комментариев нет:
Отправить комментарий